Историческая фигура поистине становится масштабной личностью лишь тогда, когда ее научное и художественное наследие становится неотъемлемой частью современной жизни, когда ее творчество воспринимается как живой компонент духовной и созидательной деятельности современного человека. Таким, несомненно, является Беруни - ученый, мыслитель общечеловеческого масштаба эпохи Восточного средневековья. В этом году общественность встречает 1050-ю годовщину со дня рождения мыслителя.

Он заложил основу многих современных наук - геологии, этнографии, минералогии, экологии, истории, языкознания и не только. В этот ряд справедливо добавить и эстетику, ибо трактат «Минералогия» от начала до конца пронизан тонким эстетическим чувством в процессе характеристики и классификации им драгоценных камней и минералов, что отметили исследователи его научного творчества.

Однако в эпоху цифровой цивилизации и информационных технологий возникает вопрос: как сделать бесценное научное творчество стимулирующим фактором интеллектуальной деятельности современной молодежи?

Известно, что еще три десятка лет в философской и исторической науке всех мыслителей прошлого считали ограниченными по их мировоззрению, консервативными в понимании истории, делили их на материалистов и идеалистов. В наше время следует снять это «клеймо» с доброго имени великих мыслителей прошлого.

Наш предок благодаря природной одаренности и склонности к научному творчеству, способности к новому, рациональному видению окружающего мира оставил далеко позади своих современников. Беруни, по словам Низами Арузи Самарканди (ХI век), был незаурядной личностью, обладал феноменальной способностью угадывать и читать не только чужие намерения, но и глубоко разбирался в разных науках.

Современные исследователи, изучая многогранное наследие мыслителя, называют его энциклопедистом своего времени. Между тем понятие «энциклопедист» в переводе с арабского языка означает «зуфунун», которое во времена Беруни да и в целом в ирано-тюркском культурном пространстве имеет неодобрительное значение (тот, кто обладает неглубоким, поверхностным знанием о разных науках). Так, у Низами Гянд­жеви читаем: «Зифан бар зуфунун дар чахон бех», то есть глубокое знание в одной науке лучше, чем поверхностное о множестве.

Представляется, что калькирование понятия «энциклопедист» не характеризует адекватно значимость научной деятельности таких мыслителей ирано-тюркского мира, как Беруни, а также Аль-Фараби, Абу Бакр ар-Рази, Ибн Сино, Омар Хайям, и других.

По отношению к Беруни, правомерным было бы сказать: «Хуччат ул-хак» («Доказательство истины»), как это было принято в его время и вплоть до ХIХ века. Подобные титулы - «Шейх ул-раис» («Глава всех шейхов»), «Хаким» («Мудрец»), «Хуччат ул-ислом» («Доказательство ислама»), «Раис ул-шуаро» («Глава всех поэтов») и так далее - присваивали лишь тем, кто обладал природной одаренностью. Подобные титулы давали огромную мотивацию, а человек, обладающий ими, воспринимался как уникум, гений и был уважаемым человеком в обществе.

Если рассматривать взгляды Беруни на историю, можно сформулировать их общую канву: непозволительно фрагментировать и разрывать ее на отдельные, не связанные между собой части. Так, ученый, указывая на древнеперсидскую и иудейскую традицию, согласно которой вехи истории начинают с возведения на престол того или иного шаха (царя) или возникновения нового исторического и религиозного события, отмечал, что нельзя предавать забвению предыдущие исторические явления.

История как целостность вытекает из общности существования самого человечества. Ее невозможно выводить из истории одного народа, племени или учения. Необходимо исследовать прошлое всего людского рода.

Если в ХIХ веке некоторые историки и философы считали, что история ничему не учит, ибо она, во-первых, пропитана вымыслом, во-вторых, в той или иной исторический период искажена во имя прославления и утверждения власть имущих, то Беруни еще в Х веке выдвинул идею познавательной и воспитательной возможностей истории (если, конечно, не искажена и не фальсифицирована ради чьих-то интересов).

Беруни не стремился к интерпретации истории в качестве процесса движения и изменения производительных сил и производственных отношений, но он глубоко понимал данную науку как непрерывный процесс бытия как в пространственном, так и во временном измерении.

Согласно его теории, историческая память - внутренняя потребность каждого сообщества для определения своей идентичности и места среди других групп. Отсюда у Беруни свои гипотезы о происхождении разных народов, которые он строит не на мифологических образах, а на конкретных, достоверных фактах. Он в своих рассуждениях о событиях и личностях прошлого постоянно ссылается на работы авторитетных авторов, предшественников, дабы сделать их более убедительными.

В этом контексте нового прочтения и осмысления в наше время требуют такие исторические труды, как «Индия», «Памятники минувших поколений» и дошедшая до нас в отрывках «История Хорезма». Ибо в них заложено множество идей относительно специфики истории и исторической науки, как объективного изложения и описания фактов и событий.

Например, уникальное произведение «Индия» написано в духе взаимопонимания и общения разных культур. Известно, что Беруни сопровождал Махмуда Газневи (ХI век) - завоевателя и покорителя Индии - и смотрел на Индию и ее народы как ученый гуманист.

Джавахарлал Неру в своей книге «Открытие Индии» приводит слова Беруни: «Нет страны, подобной их стране, нет народа, подобного их народу, нет государей, подобных их государям, нет науки, подобной их науке». Действительно, он усмот­рел в Индии уникальное явление духовной культуры человечества, колыбель цивилизации и предмет глубокого изучения.

Этим можно объяснить то, что позже многие востоковеды и индологи Запада и Востока высоко оценили «Индию» Беруни, вклад труда в изучение древней культуры этой страны и ее идентичности. Без преувеличения можно сказать, что Беруни первым «открыл» Индию всему человечеству.

В трактате «Памятники минувших поколений» исследователь создает исторические портреты ряда известных личностей (среди них Заратуштра, Мани, Александр Македонский, Муканна, Мансур аль-Халладж, Маздак). Следует отметить, что делает он это не описательным или хронологическим способами (как принято в мусульманской исторической науке), а акцентирует внимание на социальной и нравственной значимости их деятельности. Повествование основано на реальных фактах, а не на рассказах простых людей, которые передавались из поколения к поколению.

* * *

Известно: на средневековых восточных площадях, базарах, мечетях (особенно Хорасана и Мавераннахра) рассказы об событиях минувших лет были из любимых развлечений, а историческая осведомленность и образованность считались неотъемлемым элементом духовного богатства народных рассказчиков. Естественно, представление о занимательности и поучительности исторических событий прочно укоренилось не только в сознании масс, но и создателей исторических трудов.

Ныне непредвзятое изучение и осмысление проблем прошлого, описанных в огромном наследии Беруни, позволяют избегать идеализации и фальсификации при освещении вопросов истории духовной культуры народов Центральной Азии и вместе с тем способствуют пониманию единства временных и пространственных связей, а также идентичности исторических процессов, происходивших в нашем регионе в далеком прошлом.

В завершение хотелось бы привести мудрые слова Беруни: «Всякое новое видение доставляет большую радость уму и сердцу».